В основу книги положены материалы, полученные автором на территории Владимирской и Ивановской областей в 1985-1991 гг. у мазыков – представителей офеньской традиции.

«Закрытость» офеней исследователи объясняли происхождением и профессиональной необходимостью. Зимой за дополнительным заработком расходились по России артели плотников, пимокатов, скорняков, шорников, швецов (портных) и т.д. На мало урожайных землях развивались художественные промыслы, требующие малого количества материала, но исключительных навыков, знаний и умений при создании товара, причем товара непростого – для души. Часть офеней закупали товар оптом и в коробах разносили не только мелкую «галантерею», но и по тем временам исключительный товар: иконы, книги, лубочные картинки, линографии.

В 1930-е гг. так называемые «отхожие промыслы», как вид мелкого предпринимательства, были обложены непомерными налогами. Изменился образ жизни, и потомки офеней за ненадобностью забыли таинственный язык. Таким образом, А. Андреев встречался с последними из офеней.

Все известные исследования основаны на материалах, собранных путем прямого наблюдения – исследователь описывает то, что на виду, что доступно его «глазу». Результаты сборов во многом зависят от личностных качеств, и главное из них – это умение расположить к себе собеседника, вызвать у него доверие.

А. Андреев имел уникальную возможность провести так называемое включенное наблюдение – метод, который предполагает, что исследователь становится непосредственным участником событий. Он приходил к старикам как ученик за обучением ремеслам. И они обучали его по своим правилам. Кроме того, он приходил как «свой», как родственник. И по обычаям ему передавались знания, которыми должны были обладать родственники, и недоступные не родственникам. Этот обычай – основа народной культуры, называемый традицией.

А. Андреев не раз и в поздних публикациях отмечал, что «сборы производились без соблюдения научных требований»(*6), «со стариками нельзя было быть ученым или репортером».(*7) Фиксация процесса познания пространства иной культуры сопряжена со сложностями: как описать то, что отсутствует в привычном мире. Кроме этого, условием обучения был запрет на записи на любые носители. Они впустили его в СВОЙ мир. И если исследователи реконструируют образ мира, то А. Андреева старики сделали СВОИМ, что дает его знаниям качественно иной уровень: любая народная культура имеет тайную, скрытую, предназначенную только для посвященных, составляющую, которая недоступна для исследователей. Видимо поэтому, несмотря на сугубо научное название, владельцы сайтов помещают «Очерки истории русской этнопсихологии» в раздел «Эзотерика», ведь в них русская народная культура предстает в новом свете. Хотя…

Эта книга заинтересовала меня как исследователя культуры, не русской, не славянской, а культуры во всех ее проявлениях, после того, как поиски основополагающих факторов существования человечества и его духовного становления не увенчались успехом: имеющиеся источники о жизни первобытных народов не давали понимания закономерностей становления и развития общества. Общение с автором, его опыт и знания, полученные во время обучения у стариков, позволили увидеть не только скрытые, но и рассмотреть явные стороны жизни человека через исследования себя самой. Ощущение, что от меня что-то скрывали, недодали, припрятали, наказывая за мою не любознательность, не целеустремленность, да и просто леность души, порой вызывала отчаянние, порой – безысходность, но чаще – надежду, что не все в моей жизни потеряно, что еще смогу, пойму, почувствую, познаю и увижу себя и мир вокруг…

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

1) Андреев А. Игра и личность в традиционной культуре // Русский стиль, 1994, №2; Андреев А. Игра и игрецы // Мифы и магия индоевропейцев. Вып. 2. Под ред. А. Платова. М.: Менеджер, 1996. С. 96-134; Андреев А. Духовное пение старой Руси// Тропа на Кринице. Изборник. Вып. 1. Песни братчины. Гл. ред. А.Г. Резунков. СПБ.: Шар. С.8-63; Андреев А. Русская лествица // Мифы и магия индоевропейцев. Вып. 3. Ред.-сост. А. Платов. М.: Менеджер, 1997. С. 130-148.
2) Паллас П.С. Сравнительные словари всех языков и наречий, собранные десницею всевысочайшей особы. – Ч. 1-2. СПб., 1787-1789.
3) Андреева А. Магия и культура в науке управления. СПб., Тропа Троянова, 2000. С. 421–586.
4) Бондалетов В.Д. Условные языки русских ремесленников и торговцев. Вып. 1: Условные языки как основной тип социальных диалектов. Рязань, 1974.
5) Громов А.В. Словарь тайного языка жгонов (пимокатов) Мантуровского и Макарьевского районов Костромской области // Энциклопедия русской деревни. М., 1998.
6) Шевцов А. А. Введение в науку думать СПб.: Академия самопознания «Тропа Троянова», 2008. С.71
7) Андреев А. Очерки истории русской этнопсихологии. СПб., 2000. С. 16
8) Андреев А. Очерки истории русской этнопсихологии. СПб., 2000. С. 47. Практическое исследование очищения как одного из феноменов культуры, выполненные в ключе культурно-исторической психологии, было изложено А. Шевцовым в трехтомном издании: том 1 «Организм. Психика. Тело. Сознание» (2004); том 2 «Душа» (2005); том 3 «Русская народная психология» (2006).


* Шевцов А.А. «Очерки русской народной психологии» (под псевдонимом Андреев А.). 3-е изд. Иваново: ИТ "Роща Академии"; 2013.- 376 с.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .